Если вы живете в Воркуте и хоть немного интересуетесь музыкой, имя Сергея Попова для вас не пустой звук. Блестящий пианист, один из пионеров заполярного джаза неизменно собирает аншлаги, когда приезжает с концертами в родной город. Так случилось и на этот раз. А после одного из трех нынешних концертов маэстро охотно пообщался с корреспондентом «МВ».
Вечер пятницы, одно из любимых воркутинскими меломанами мест. В натопленном помещении не протолкнуться, а из уголка зала, играющего роль сцены, гремит классикой ритм-энд-блюза группа Exter. Их выступление близится к финалу, публика в прекрасном расположении духа. В этот момент в клуб входят несколько человек, судя по поклаже — музыканты. На одном из них — немолодом господине — моментально запотевают очки, что придает его облику джентльмена несколько комичный вид, а пижонской «вишенкой на торте» выглядит галстук-бабочка с рисунком в виде клавиатуры рояля. Это Сергей Попов.
Тонкая работа
Саунд-чек не занял много времени. Перед выступлением Сергей Попов предупреждает: «Ребята, у нас никто не поет. Мы исполняем инструментальную музыку».
— Мы для того и собрались! – единодушно отвечает зал.
— Значит, я попал куда нужно.
И понеслась… Начали с классического репертуара оркестра Дюка Эллингтона: Take The A-Train. Позже звучит, конечно, и Caravan. Набор нетленных эллингтоновских стандартов кажется более чем ожидаемым. Но, когда об этом заходит речь после концерта, Сергей Попов решительно отвергает подозрения в пристрастии к Дюку Эллингтону и рубит правду-матку. Выглядит не очень убедительно.
— Я отдаю дань ему. Во-первых, музыка-то хорошая. Эллингтон — это эпоха и вообще, фантастическая личность в джазе. Потому что сказать, что он блестящий композитор — нельзя. Сказать, что он блестящий пианист — нельзя. В его время были композиторы и пианисты, куда более значительные. Хотя бы Эррол Гарнер. Титан! Какой там Эллингтон пианист в сравнении с ним! Но ведь, ребята, у Дюка Эллингтона какой биг-бэнд! Он бэндлидер. Ни у кого бэнд так не звучал, как у него. Ни у кого не было таких аранжировок. Были там темные истории — разборки, где чья мелодия, кто у кого спер. Но! У него был принцип — он давал музыкантам свободу, и это рождало на глазах музыку. Потому что биг-бэнд предполагает в первую очередь работу аранжировщика. То есть, как обычно: лидер пишет, оркестр играет, ну и есть у него там два-три солиста… А тут все! И все звучит плотно, все звучит классно. Удивительно. Вот, например, «Садись в поезд «А» — это же не он сочинил, а его саксофонист Билли Стрейхорн. «Караван» — Хуан Тисол, тромбонист. В общем, у Дюка была потрясающая интуиция.
В аккомпанирующей Попову группе «Квадрат» за духовые отвечает не тромбонист, а альт-саксофонист Юрий Худяков. На слишком требовательный вкус может показаться, что соло саксофона в «Караване» чуть-чуть не хватает изобретательности.
— Караван идет по пустыне ровно, никуда не торопясь. И саксофону тут не надо ничего лишнего, — добродушно улыбаясь, отвечает Юрий Худяков.
— В «Караване» гармония эволюционирует, меняясь все время на полутон — опять, опять и опять. Мысль импровизатора должна лечь в это сочетание полутонов. Вывести из этого собственную фразу — слишком тонкая работа, —отвечает после концерта на тот же вопрос Сергей Попов.
«Мишка» на ребрах
— Сергей Иванович, наверняка у вас есть самое первое музыкальное впечатление, отчасти предопределившее вашу судьбу.
— Я в Воркуте, на улице Поселковой, в доме с печным отоплением, мне года три-четыре, наша комнатка девять метров, мы со старшим братом лежим на топчане, а рядом за швейной машинкой сидит бабушка, вся седая. Она отсидела десять лет в лагере. Она очень хорошо шила, и вот шьет платье по заказу одной офицерской жены. Рядом с ней пачка папирос «Красная звезда», и бабушка, наяривая на машинке, поет: «Здравствуй, моя Мурка, Мурка дорогая!…» Причем полный, фирменный текст… А еще у бабушки был патефон и горы пластинок. И мое самое-самое любимое занятие было крутить ручку этого патефона и ставить пластинки. Там было, что было в СССР на пластинках в начале пятидесятых, и я уже ребенком все это знал и пел по памяти.
— И что было самым любимым?
— «Мишка, Мишка, где твоя улыбка?..» Это была даже не заводская пластинка, а пластинка «на ребрах» (контрафактные пластинки, основой для которых служили настоящие рентгеновские снимки — МВ).
Когда речь заходит о его собственных пьесах, в голосе пианиста угадывается оттенок грусти.
— Пишу. Вернее, писал. Я работал некоторое время в Псковской филармонии, и должен был сделать познавательную программу о джазе для детей — мелких, из садика. Я почесал тыкву… Потом взял и написал музыку к сказке «Колобок». Каждого персонажа обозначил определенным стилем, чтобы детям было понятно. Ну, вот сам Колобок — это что? Буги-вуги! Катится, катится, катится… А лиса?.. Джаз-вальс. А медведь? Очень медленный блюз с подвижкой в нижний регистр. Такой медленный и вязкий получился. А волк — такая свинговая вещь, хулиганская, с бандитскими замашками. Вот минут на 30 получилась программа из музыкальных картинок.
Чуждый город
Кроме уже упомянутого саксофониста Юрия Худякова, в нынешнем составе «Квадрата» играют ударник Арсен Коренев и бас-гитарист Вадим Диканский. Все три аккомпаниатора Попова по-прежнему живут в Воркуте. Вход на концерт был свободным, но ближе к его концу по залу пошла шляпа, в которую зрители вносили лепту в гонорар — кто сколько счел нужным. Судя по активности зрителей, часть затрат точно окупилась.
Тема денег зазвучала там, где ожидалось услышать нечто совсем иное.
— При всем уважении к вашему превосходному бас-гитаристу, все-таки — бас-гитара или контрабас?
— Конечно, контрабас (вздыхает). Бас-гитарист наш, безусловно, очень хорош и он мог бы и на контрабасе сыграть, но проблема-то состоит в том, что купить контрабас — это проблема. Это огромные деньги, ребята, тысяч 150 надо отдать. А хороший рояль сегодня стоит три с половиной миллиона. У меня очень маленькая квартирка в Пскове — две комнатки, туда «Стейнвей» не поставишь.
Кстати, почему Псков? По словам самого маэстро, это для него «чуждый город».
— Они, ребята, все какие-то сонные. Я ведь как решил: скучно жить, надо собрать команду. Юрка — это я Худякову — давай играть! И на следующий день мы уже репетировали. А там (в Пскове — «МВ») все делается по-другому. Там «да» еще не значит «да», а очень даже может быть и «нет». Я им говорю: «И вы еще жалуетесь на жизнь? Мои земляки выживают в невероятных условиях, а вы тут благоденствуете, говорите «да», а потом думаете «нет».
Видимо, в этой необязательности причина того, что, как утверждает наш собеседник, джазовая сцена в Пскове практически отсутствует. Но при всем при этом…
— Там невероятно красиво! Да и, ребята, это же настоящая Россия, один из ее истоков! — возможно, в этом ответ на вопрос о Пскове.
Воркутинский пацан в Стрельне
— Сергей Иванович, один банальный вопрос. У вас есть любимый джазовый альбом?
— Трио Эррола Гарнера, Concert By The Sea — «Концерт у моря».
На вопрос о предпочтениях в поп- и рок-музыке маэстро, по собственному признанию, «лихорадочно соображает», прежде чем назвать «Битлз» и «Лед Зеппелин». Потом добавляет, что определенно не любит ничего из того, что делается сейчас на этом поприще в России. Потом заходит разговор о Воркуте.
— Я получил знак «Ветеран Воркуты» только по одной причине: я пришел в отдел культуры и сказал: «Так! Я собираюсь уезжать, но я всю жизнь здесь прожил, и если вы мне не дадите «Ветерана Воркуты», я…». И они мне на День работника культуры — ребята, это полный кирдык — официально вручили, а потом говорят: «Сергей Иванович, но ведь этот знак вам ничего, никаких льгот не дает…» Я тебя спрашивал, что он мне дает? Я — воркутинский пацан, отдай мне мой значок! Я горжусь этим городом, этими людьми, я его люблю, обожаю. Мне страшно видеть, что с ним происходит сейчас…
— Где именно в Воркуте вы росли?
— Сначала жили во Втором районе, там я ходил в музыкальную школу, а учился во второй школе. Потом отец получил квартиру на Энгельса, 2. Закончил я школу №25. Пошел в армию, уже после армии поступил в музыкальное училище. Тут женился, тут дети родились. У меня сын, 36 лет, гитарист, живет в Питере, все играет, любит рок. Но когда потребовалось отыграть корпоратив, мы с ним дуэтом очень хорошо отыграли джазовую программу. А корпоратив тот был в Стрельне, понимаете?.. Все инструменты, всю аппаратуру просвечивали на входе, все карманы вывернули — просто так, по протоколу, президента там не было.
Последний вопрос — о его репутации Дон Жуана — искренне удивляет Сергея Попова. А потом веселит.
— Меня — Дон Жуаном???.. Почему? Да, я сейчас женат в третий раз. Детей — моих двое и у жены двое. То есть четверо. Мне большего не надо.
Беседовал Михаил Казанцев
Фото Владимира Юрлова
