Он отправился на русский Север по следу своего дедушки, который был солдатом Второй мировой, отбывал срок в Заполярье и научился по-другому смотреть на Россию и русских людей.
Через 75 лет, в те же дни такого же холодного июля внук, наконец, увидел своими глазами все, что дед описывал в своих рассказах и рукописном дневнике. Смог пройти теми же дорогами и взглянуть на то же небо, вдохнуть тот же воздух. Связь поколений закольцована, путь дедушки завершен, подытожил Норберт Диль.
– Биографию дедушки я знаю с детства, он никогда не скрывал свое прошлое, и мы много времени провели в разговорах. Более тщательно я начал изучать его жизнь больше 20 лет назад. Мне в наследство остались пять страниц его дневника, которые я самым внимательным образом исследовал. Дневник дедушка называл «Воспоминания из тяжелых времен», и в нем подробно описано его пребывание в советском плену. В Москве я получил архивные документы о времени его заключения в воркутинском лагере и собрался в путь. Меня многие отговаривали, и честно говоря, когда я сюда ехал, я думал, что Воркута – очень холодный, темный и враждебный город, но все оказалось совсем иначе.
Предки Норберта до Второй мировой жили в Австрии, и все были крестьянами. Несколько поколений семьи Диль занимались виноделием, варили пиво, тем и жили. В 1938 году к власти пришел Гитлер и присоединил их земли к Германии, и уже будучи в составе Германского рейха Австрия вступила в войну. Соседняя Чехословакия, бывшая на тот момент частью Австро-Венгерской империи, пала под натиском фашисткой армии почти без сопротивления.
– Это было страшное испытание для моих родственников: проживая на границе с Чехословакией, дедушка и бабушка поддерживали добрые отношения с соседями. Они рассказывали, как учили чешский язык, как жители их деревни дружили с чехами. Говоря современным языком, люди мирно налаживали контакты и обменивались опытом ведения хозяйства. Семейство Диль было большим, дружным, трудолюбивым, религиозным. По сути это была идеальная жизнь в кругу дружественных соседей. И так бы продолжалось, наверное, всегда, но началась Вторая мировая, которая изменила абсолютно все. Переломила жизнь на «до» и «после». В 1941 году дедушку мобилизовали, не по собственному желанию, а по призыву, я подчеркну, ушел он воевать. Отказаться не мог. Так начался один из самых сложных этапов его жизни.
В 1944 году Йозеф Диль попал в советский плен. Два года находился в спецлагере в Одессе. Затем бывшего солдата вермахта отправили отбывать наказание в заполярную Воркуту. Вину за три года участия в войне против советского народа пришлось искупать тяжелейшим физическим трудом, балансируя на грани жизни и смерти. Сохранившиеся записи свидетельствуют: Йозеф Диль не испытывал ненависти к победителям, не жаловался на судьбу и не искал способа избежать наказания.
– Выжить в лагере ему помогло чудо и, наверное, крестьянская закалка, – рассуждает Норберт. – Дедушка жил в землянке, работал на кирпичном заводе, потом на шахте. Вспоминая Воркуту, каждый раз рассказывал об одной русской женщине, которая стала его ангелом-хранителем. Из-за тяжелых условий дедушка заболел, потерял силы и обратился к врачу, которая была еврейкой по национальности. У него и до войны были друзья-евреи, поэтому он попросил о помощи без всяких предубеждений. Случилось настоящее чудо: эта врач поставила на ноги моего уже опухшего от голода и умирающего от истощения деда. Насколько я помню, она находила в воркутинской тундре какие-то травы, заваривала их и давала как лекарство. Он до конца жизни вспоминал эту женщину с большой благодарностью. А еще заключенных, которые попали в лагерь по политическим статьям. Они показали ему, что такое солидарность и поддержка, и несмотря на то, что перед ними был идейный враг, не оставляли его в особо сложные минуты.
В 1953 году закончился срок в Воркуте, и Йозефа Диля отправили на работы в Сталинград. А в 1956 году бывший крестьянин и немецкий солдат все же вернулся с войны. У него больше не было дома и родины, не было денег на жизнь, он приехал в коммунистическую Германскую Демократическую Республику (ГДР) с одним деревянным чемоданом, который смастерил еще в Воркуте.
– Дедушка попал в ГДР как военный преступник, отношение к нему было соответствующее. Все, что у него оставалось, – семья. В конце войны бабушку вместе со всем семейством принудили переселиться в центральную часть Германии. Очень долгое время она не знала, что с ее мужем, где он и жив ли вообще. Только в 1948 году семья получила от него письмо из Воркуты. У бабушки было трое детей, родители моего дедушки помогали им выжить, поддерживали и подкармливали, чем могли.
… Дом мира, дружбы и заботы – так можно охарактеризовать дело, которому Норберт отдает все свои силы последние два десятка лет.
– Если бы мой дедушка не был в Воркуте, если бы он мне не поведал обо всех ужасах, которые принесла в его жизнь война, я бы никогда не пришел к мысли, что надо работать на дело мира. Он искупал вину и возвращал свое доброе имя всю оставшуюся жизнь, но именно он привил мне не только интерес, но и теплое отношение к России и русским людям. Если бы не Йозеф Диль, я никогда не организовал сообщество людей, объединенных налаживанием дружеских связей. К сожалению, нацизм сегодня возрождается во всем мире. Меня однажды директор одной из школ даже приветствовала по-нацистски. У меня слезы наворачиваются, когда я вижу и слышу нечто подобное. Печально, что многие европейцы сегодня относятся к этому нейтрально и даже шутят на эту тему. Я помню своего дедушку, я говорил с ним, я читал его записи: нельзя допустить распространение этой идеологии!
В семье Диль всегда существовало «правило стола», вспоминает Норберт. Оно заключалось в том, что каждого, кто приходит в дом, нужно непременно пригласить к столу.
– Бабушка и дедушка учили, что у нас должен быть большой семейный стол, за которым будут собираться родственники и друзья. Потому что именно трапеза, пусть даже самая скромная, способствует доброму общению людей. По такому же принципу работает и наша общественная организация Diehl-Zesewitz-Stiftung.
Название общества состоит из фамилий двух создателей – Норберта Диля и Эвальда Цезевица. А Stiftung в переводе с немецкого – «фонд». Однажды у друзей и коллег по строительной отрасли Норберта и Эвальда возникла идея – построить этакий дом мира. Эвальд как архитектор разработал проект здания, в котором могли бы найти приют все нуждающиеся. Позднее Норберт принял участие в строительстве и, кстати, до сих пор живет в нем.
Дом предназначен для всех, кому по разным причинам нужен кров и опека, в первую очередь, это люди преклонного возраста, инвалиды, а с недавних пор и беженцы. За 20 лет существования общество Diehl-Zesewitz-Stiftung расширилось до нескольких филиалов в разных городах. Финансируется, как сообщается на сайте, в рамках федеральной программы и частными инвесторами.
– Наша цель – это не только оказание материальной помощи. Забота о сохранении человеческого достоинства и самоценности на последнем этапе жизни человека – главная миссия. У нас образовалась по-настоящему большая и дружная семья. Возможно, в память о своем дедушке я открою филиал нашей организации и в Воркуте.
Из Воркуты Норберт Диль уезжал с легкой грустью. В его путевом дневнике появилась запись: «Я приехал сюда не для поиска виноватых или правых. Я искал ответы на вопросы, почему мой дедушка так помнил Воркуту, почему принес уважение к ней домой и никогда не говорил плохого? Что такого в этой холодной и враждебной для человека местности? И я все понял. Город открылся передо мной как целое небо, а бог наградил добрыми людьми, которых я встретил здесь. И я обязательно сюда вернусь».
Текст Полина Тихомирова
Фото Владимира Юрлова